Широка страна

— Пап, давай я стакан помою!

И отец даёт мне стакан, а рука-то слабая ещё, чего там, ребёнок, переворачиваю его вверх дном и давлю, что есть сил. Там отверстие такое было, откуда вода брызгала, может кто и помнит, только давить надо было равномерно, сильно и всем ободком перевёрнутого стакана сразу.

— Дай я сам, ничего не умеешь.

Отец оттесняет тебя, а ты стоишь и думаешь: вот бы этот автомат да домой… Они такие вкусные, такие родные все эти тархуны, байкалы, буратины, саяны. Только где же столько пятачков взять?..

Саяны. Странное, непонятное слово, ничего не значащее в жизни обычного московского ребенка. Но интересно все-таки жизнь устроена, это же надо было родиться в районе Москвы с Саянской улицей на карте, с кинотеатром «Саяны» на ней, пить лимонад с таким же названием из тех автоматов и прожить почти сорок лет на этом свете только чтобы дошло наконец, что это за Саяны такие.

Набились в автобус, чтобы до трапа доехать. Рейс «Москва — Абакан». Ноги чуть расставил, опора нужна. Рюкзак не снимаю, терплю, потом опять эту тяжесть на плечи, там одних репеллентов всех мастей тыщи на две.

— Мальчики, в гости к нам? — слышу откуда-то сбоку низкий женский голос с таким тяжеловесным для изнеженных московских ушей акцентом.

Мы с сыном летим, пожалуй, что мальчики — это про нас.

— Да, — отвечаю я. Две суровые сибирские женщины выглядывают из-под моего локтя, простые и ясные лица, у одной лицо круглое и белое, как луна в ясную погоду, две дужки старательно выведенных бровей и сплюснутая переносица, как у боксёра. — Можно и так сказать.

— У нас хорошо! — говорит «боксёр».

А я не то чтобы сомневаюсь, скорее наоборот, просто не понимаю, что нас ждет. У меня и дачи-то никогда не было, а тут Сибирь, тайга…

— Кстати, а как у вас с медведями там? — озвучиваю свою фобию.

— В Абакане медведей точно нет. — отвечает мне вторая. — В Ергаки поедете?

— Да, планировали.

— Вот там — есть. На прошлой неделе одного из группы медведь утащил. И гид не помог.

— Какой кошмар, — говорю. Хорошо, что сын не услышал. — А как же там гулять?

— Да как… Так и гулять. Мишке что, кушать не надо что ли?

Широка страна. Летишь, летишь… И вроде всего четыре часа, а прибавь сюда ночной рейс, богатую фантазию, замешанную на неясных ожиданиях и рассказах про медведей и комаров с ладонь, бессонницу, разницу во времени, и Абакан покажется другим миром.

Горы — они, конечно, и в Африке горы, что про них говорить. Я из тех туристов, кто готов хоть на край света, но по окультуренной дорожке и желательно с био-туалетом.

В Ергаках сейчас дорожки есть. И ступеньки. И даже навигация по местности. А еще недавно, говорят, не было ничего, но случайные люди сюда не ходят, нет здесь случайных людей, а все остальные и так знают, где притаился Висячий камень и где заснул своим долгим сном Саян.

По жаре с рюкзаком за спиной и ноющим сбоку сыном (ну конечно, как же так, вай-фая нет на территории, еще и подниматься куда-то, а главное — зачем?!) подъём к Камню кажется бесконечным. Люди, да вы скажите спасибо, что перила вам приделали и что слепни размером что та лошадь, но почти не жалят. Слева красота, справа красота, под ногами родники бьют, без воды не останемся. Какие, к чёрту, медведи, не до них сейчас… Идти, только идти.

История про спящего Саяна в сущности банальная бытовуха. Да и нет в фольклорном мире единства мнений на этот счет, то одно напишут, то другое. Тут, наверху, где показавшиеся тебе широкими, когда ты два часа назад проходил мимо, озера кажутся размером с лужицу, на первый план выходят другие детали.

Во всем сквозит неприкрытое уважение: к горам, к природе, друг к другу. Идет человек навстречу, ты ему: «Здравствуйте!». А если не ты ему, то он тебе… И взирает на всё это Висячий камень, который держится на честном слове, но почему-то не падает. Но кто его знает, может и упадет, если это уважение вдруг прекратится.

— Товарищи, кто оставил пакет? — слышу голос моего знакомого.

Сидит народ по кучкам, мёрзнет от прошивающего насквозь ветра, чаёк пьёт с бутербродами. Плечами пожимают, никто пакет не оставлял. Заглянули — внутри разбитый термос, кто-то бросил.

Так нельзя. Берем пакет с собой, чтобы выкинуть на обратном пути. Просто нельзя, понимаете?.. Не дай бог еще камень упадёт.

Широка страна…

И места такие есть интересные. Как из учебников по истории. Вот взять, например, Верхнеусинское. Так это же сплошные парадоксы, скажу я вам! Административный центр местного сельсовета, а когда-то и районный центр. Всё старое, перекошенное, а кое-где и поросло коноплёй, вымахавшей с человеческий рост. Как же это так, думаю, двадцать первый век в разгаре, третье тысячелетие не вчера началось, что же за тоска такая кругом? Где прогресс, где цивилизация? А нету ничего… Только вышка «Мегафона» раздаёт LTE на все четыре палки, хотя в радиусе километров двадцати от Верхнеусинского интернета нет вообще никакого. Да и со связью проблемы. А тут прямо раздолье, с таким интернетом только куриное консоме заказывать и латте на миндальном молоке.

Бегут через дорогу мальчишки, сошедшие со страниц «Тимура и его команды», бегут мимо магазина «Алко-ус», где, вопреки названию, нет ни грамма алкоголя. А я стою и ощущаю, как застыло само время.

— Машину закрывать? — спрашиваю я.

— А зачем?..

Правда, незачем. Мы заправляем наш УАЗик на бензоколонке, на которую я смотрю, как современный ребенок смотрит на телефон с диском.

Но главный памятник застывшему времени — местный музей, в котором ужас, как много Ленина. Директор музея под звуки гимна с упоением рассказывает, как нашел стол на помойке, а у меня в голове вертится: «Партия Ленина — сила народная…». Та страна была по-настоящему могучей, хоть под конец и жрать было нечего.

Широка страна. Никогда так близко не видел, что это всё она — такая большая, уму непостижимо.

Вылезаем из УАЗика, чтобы разогнать пасущихся лошадей, это так красиво, они разбегаются, но все равно держатся вместе, и всё это под проливным дождём, сменяющимся ослепительным солнцем.

УАЗик был рождён для этих мест. А мы были рождены для него. И еще для того, чтобы жить здесь и сейчас и в этой стране, с этими людьми, смотреть на эти горы, покупать сушеные травки по дороге, удивляться и не понимать, искать оправдания всему, что нас окружает и просто любить.